Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности Земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь, с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все — как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей,
На ласковой земле!
К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день, и ночь, и письменно, и устно:
За правду да или нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет.
За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремления собитый,
За правду, за игру…
Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.